На эту страничку в ВК я набрёл случайно и, как часто бывает, надолго залип. Но впоследствии (а это бывает реже) не пожалел о потраченном времени. Такого пёстрого и при этом цельного содержания я, кажется, не видел ещё нигде. Подборки афганской музыки – то современной, то из каких-нибудь 70-х. Сканы редких книг по истории народов Гиндукуша. Фото из поездок через Памир. Лекции и документалки о народах Среднего Востока. Хроники жизни экзотического и неспокойного региона. Плюс – каталог традиционной афганской одежды (с особым вниманием к плоским шапкам “паколь”). Плюс странное название – SWAT SLAV. Я так и не понял, что это и для чего, но был крайне заинтригован и на группу подписался. Пока читал посты, стало ясно, что это почти субкультура – российские любители Среднего Востока, ориенталисты. Со своими приколами, сленгом, с множеством групп и публичных страниц в соцсетях, где счёт подписчикам идёт на тысячи. Немало для экзотической темы! И, более того, как-то постепенно я и сам стал таким любителем. Пусть пассивным и заочным, но всё же. Однако так и не понял, откуда взялись эти ребята, в чём корни их любви к этому неоднозначному региону и что же такое SWAT SLAV.
И тогда я решил во всём разобраться – и заодно рассказать читателям «Пассажира». Ввести в курс дела согласился основатель и админ SWAT SLAV Святослав Каверин – журналист, этнограф, музыкант и сотрудник издательства комиксов Bubble. Путешествия в Афганистан и сопряжённые с этим опасности, приобретение афганской одежды, ислам, истоки интереса к Востоку – вопросов у меня была целая куча.
Как я полюбил Афганистан
– Почему в центре твоего внимания оказался именно Афганистан?
– Афганистан – самый «дикий», самый аутентичный среди персоязычных стран. Скажем, Иран для меня слишком теократический. В Таджикистане традиционная культура в значительной мере стёрта советской модернизацией и гражданской войной в 1990-е годы. Вместо национального костюма там китайские тряпки носят. И хотя в Иране и Таджикистане аутентика и старина ещё имеются – всё же Афганистан.
Кстати, хоть я и вырос на равнине, есть во мне, видимо, какой-то скрытый горец. Потому что, приехав в Афган, я почувствовал себя там как дома. Осознанное чувство такое: я дома.
– С чего начался твой интерес к теме Востока и конкретно твоего любимого региона Гиндукуш?
– Я родом с юга России, из Черноземья – лесостепная зона, некогда Дикое поле. Это область с очень интересной, но мало документированной историей. Когда-то на этих землях жили кочевники – половцы, до них – скифы, сарматы. Помимо кочевников были в тех землях и различные поселения, города. Например, города аланов на территории Донбасса, аланы бежали в VIII веке от нашествия арабов на Кавказ. По основной гипотезе, арабы в то время даже до района Самары дошли, преследуя хазарское войско. В общем, много интересного можно узнать о родных землях, чего не упоминают в учебниках.
В VIII в. арабы даже до района Самары дошли. Много интересного можно узнать о родных землях, чего не упоминают в учебниках.
Я с детства много читал об истории юга России, и постепенно все эти неочевидные факты истории стали уводить меня в Азию. И со временем я пришел к пониманию, что больше, чем всё остальное (включая компьютеры и рок-журналистику), мне интересен Афганистан. А точнее, Гиндукуш и вообще вот этот горный узел: Памир – Гиндукуш – Гималаи. Привлекает многое: таинственность этноистории народов региона, их музыка, их изобразительное искусство (и современное, и недавнее языческое, и греко-буддийское). А после поездок туда и к Родине обостряется интерес. Но всего сразу не успеть, читаю разное по необходимости.
– Сколько же лет прошло от зарождения интереса к этому региону до первого приезда туда?
– Иранскими народами я стал интересоваться на 1 курсе (2004 год), когда дорвался до Интернета (немногим ранее появился компьютер дома). Читал всё любопытное по древней истории вместо занятий программированием, физикой, высшей математикой. Это запороло мою учёбу – зато дало понимание, что же мне на самом деле нужно. А в Афганистане я впервые оказался в 2014-м – получается, прошло 10 лет.
– Пришлось ли на это решаться? Или сомнений не было?
– Дело было так: однажды я увидел объявление о вакансиях в “РИА Новости”: корреспондент в Турцию, Иран, Афганистан со знанием английского, персидского (и турецкого, соответственно). А в то время я как раз осваивал персидский – как самый распространенный иранский язык современный (на нём – или очень близких языках – говорят в Иране, Афганистане и Таджикистане). Я отправил отклик на вакансии (кроме Турции, конечно), но его даже не рассмотрели. Я загрустил и пошёл работать в комиксы. Но тогда же понял, что не боюсь ехать в Афганистан, готов к этому. Так что сомнений не было.
– Расскажи про свою первую поездку в Афган.
– Это был двухнедельный отпуск. Раньше путешествовал немного, и поездка в Афганистан в 2014-м стала первой по многим параметрам. Я в первый раз отправился за границу. Также это был первый полёт на самолёте, первый раз в горах, первый раз в Азии, первое посещение мусульманской страны. Всё было впервые.
А началось всё с поиска местных головных уборов и одежды. Я искал в соцсетях людей, которые могли бы доставать вещи для моей коллекции и для других желающих. Начал вести дела и общение с двоими кабульцами, и один из них стал настойчиво приглашать меня в гости.
– А что это были за люди?
– Это парни 1989-90-го годов рождения, оба с высшим образованием. Первый – банковский работник (учился на Украине, кстати). Второй несколько лет никем не работал, жил за счёт своей семьи (довольно обеспеченной). Он охранял дом – есть такая традиция, чтобы кто-то всегда был дома, потому что в Кабуле действуют воры-домушники.
В общем, тот второй кабулец и его отец меня звали к себе в гости целый год. Не поехать было уже как-то несолидно. Подумал про себя: разве я боюсь? Так и полетел в Кабул. Отчасти меня настроила на правильный лад книга Антона Кротова «Автостопом по Афганистану» (правда, там про ситуацию 2002-го года, а те времена были спокойнее). Хотя читал и чернушные отчёты Варламова. Но я летел за культурой, за «приятным» Афганистаном, и я его нашёл. И снова – в 2017-м. Оба раза находился там по 2 недели – то есть просто на время отпуска. Хотя лучше всего ехать туда на месяц – таков был план на лето 2018 года, но местные убедительно попросили меня сейчас не приезжать: обострилась ситуация, теракты и обстрелы участились. Планирую теперь на 2019 год, скорее пару поездок.
Кабулец и его отец меня звали к себе в гости целый год. Не поехать было уже как-то несолидно. Подумал про себя: разве я боюсь?
2014-й – первые впечатления: выхожу из аэропорта, вижу пыльную местность, невысокие дома, пирамидальные тополя. И чувствую себя, как в Черноземье, – только на горизонте не холмы по 100 метров, а горы-двухтысячники. Вокруг Кабула несколько горных гряд. Совсем далеко – совсем уже грозные снежные пики. Эти горы обнимают горизонт и создают то же чувство уюта, которое впоследствии помогало мне освоиться.
Далее – бытовые детали. В аэропорту меня встречали кабульские друзья. Накинул платок на шею (спереди) – мне сказали, что неправильно делаю, концами назад завязывают арабы, мол. А надо концами вперёд. Сел в автомобиль, пристегнулся ремнём. Реакция друга: «Что это ты делаешь? Мы так не делаем».
– Чем занимался 2 недели? Где был?
– Ходил по городу, посещал музеи, парки, проводил время дома. Съездили в Панджшерское ущелье, было здорово – вновь почувствовал в себе скрытого горца. После лазанья по меловым холмам Черноземья подъём и спуск по осыпающимся каменистым склонам марсианского цвета уже не были чем-то новым и сложным.
– Что по бюджету получилось? На какие траты рассчитывать тому, кто собирается лететь из России в Афган?
– Однократная виза на месяц (плюс мелочи) – 100 долларов, или около 6000 рублей. Самолёт туда-обратно – 650 долларов за прямой рейс (около 40000), билеты есть практически всегда. В 2017 году летел с пересадкой в Дубае – 450 долларов туда-обратно. Касаемо цен (скажем, в Кабуле), то до обвала курса рубля всё стоило в 3-4 раза дешевле, чем в Москве. Сейчас – примерно в 2 раза дешевле. Афгани, кстати, почти равен рублю (100 афгани – 90 рублей на июль 2017-го).
На неделю вполне хватит 100 баксов, если не транжирить. Особенно когда находишься в гостях: хозяева и кормят, и возят везде. Расходы тогда вообще нулевые. Мне только на второй неделе стали давать расплачиваться. До этого – ни за что. Это у афганцев национальный спорт такой: «я плачу» – «нет, я плачу». Друзья чуть ли не дерутся – кому платить, скажем, за обед. Я начал тоже в этот спорт включаться постепенно.
В общем, бюджет может выйти разный, но 1000 с небольшим долларов на 2 недели может хватить, включая стоимость перелёта (лучше имейте 2000). Зависит от программы перемещений. Опытные и везучие (!) автостопщики могут обойтись 1000 рублей (помимо стоимости визы). А ещё стоит помнить, что окупить поездку могут старания любого толка: репортажи с места, статьи потом, блог, более серьёзные труды, фотографии, выступления, выставки, репетиторство, привоз продуктов и вещей из посещаемых стран (и передачи туда – тоже). Определиться помогут профильные веб-ресурсы (о поездках и работе) и опыт других путешественников – отчёты регулярно публикуются.
– Деньги туда в каком виде лучше брать?
– Лучше везти наличные в долларах и там менять. Обмен валюты происходит исключительно на улице – у специальных людей с ящичками. Обмена в банках нет. Есть банкоматы, деньги можно снять с комиссией 3%. Лимит снятия – 200 долларов за раз (итого 206 списывается). Банкоматов не так много, надо поискать. Хотя к прошлому году их стало чуть больше. Кое-где можно расплачиваться картой – в супермаркетах, например. Но это заведомо более дорогое и цивильное заведение. Есть комплексы – отель, фитнес, торговый центр, супермаркет – там тоже можно картой платить. Но они рассчитаны больше на иностранцев (которые в Афганистане всё же есть, не только военные), причём не только из западных стран.
Афганистан: ожидания и реальность
– Как соотнеслись ожидания от Афгана и реальность? Что удивило?
– Поскольку я не шёл в какие-то чернушные места, Афганистан оказался лучше и благоустроеннее, чем я ожидал. Ожидал больше треша. А так – нормальная страна. И люди могут жить вполне благоустроенно (по быту), если захотят. Это касается не только богачей. Довелось ночевать в сельском доме без изысков и шика, но со всеми удобствами – на порядок лучше, чем в наших деревнях.
– Афганистан со всеми его войнами и нестабильностью считается очень опасным местом. Это так? Реально ли гулять по городу одному?
– Гулять можно, но следует учитывать, что дома, улочки в районах очень похожи друг на друга, легко заблудиться. Не обойтись без карт, смартфона. Google-карты там, кстати, хорошо работают (я смотрел, верно ли меня везёт таксист).
А вообще в Кабуле не слишком опасно – нормально. Особенно в центре (хотя зачастую теракты совершают именно там). Есть, конечно, места, куда лучше не ходить одному или не ходить вообще. И главный принцип безопасности – не оставаться долго на одном месте. Где-то это 5 минут, где-то полдня, а где-то (например, в хостеле) лучше не проводить больше одной ночи. Если иностранец примелькается, то разные люди могут начать проявлять к нему нездоровое внимание. Главные риски – это похищение или ограбление. Причем пуштуны и таджики вечно друг на друга кивают. Один пуштун говорил мне: зря ты в таджикском районе живешь, они знаешь какие бандиты, там тебя ограбят и изнасилуют. Таджики говорят: к пуштунам не ходи, ходи у нас, а то тебя там ограбят и изнасилуют. Это у них связка такая любимая – рассказывать, какие гопники-гомосеки живут в другом районе. Но в пуштунском районе я действительно не бывал. Бывал в таджикских – там я жил – и в центре, центр у них смешанный. К хазарейцам, нуристанцам заезжал. Деньги потерял, лишь давая в долг, – и, похоже, смешанное русско-пуштунское происхождение множит раздолбайство вдвое. Не рекомендую доверять суммы, которые жалко потерять, людям, которые ничего значительного для вас не сделали (извините, наболело).
Если иностранец примелькается, то разные люди могут начать проявлять к нему нездоровое внимание. Главные риски – это похищение или ограбление.
Да, атмосфера там не туристическая, но и преувеличивать опасности не надо – нормально всё, особенно в центре города. Я чувствовал себя расслабленно, без ощущения угрозы. Нет такого, что вышел на улицу – и сразу попадаешь в зону опасности, как в Венесуэле или Колумбии. Не надо тереться у министерств, посольств, домов политиков, военных баз и прочих ведомств – потому что именно там часто взрывают, да и делать там нечего. В плане общей безопасности в Кабуле лучше. Но – теракты. Хотя они и в Москве бывали, мы к тому привыкли в 2000-е. (Только сейчас осознаю, что страх теракта остался в «нулевых». Спасибо режиму). Нельзя же думать о плохом всё время – надо жить. Думаю, у афганцев сходное отношение.
– А лично у тебя были ситуации, связанные с риском?
– У меня всё было гладко и ровно, потому что я был гость (а также соблюдал приличия и мало выделялся внешне). Для принимающей стороны это ещё и вопрос чести – чтобы с гостем всё было в порядке. И я не злоупотреблял этим, конечно.
– Один мог пойти куда-нибудь? Чаю попить где-нибудь, позалипать?
– Залипал я на природе, чай пил повсеместно. Шутят, что афганцы пьют чай с чаем. Специально за этим не нужно выходить.
В прошлую поездку один (вне дома) оставался всего на 3 часа за весь срок. Гулял по дуканам (магазинчикам), пока мой друг был в банке на обучении новому софту, на работе у себя. Это было в пятницу, хотя пятница у мусульман выходной, и люди, у которых я жил, думали, что тот друг хочет меня обмануть как-то или похитить. Была обещана расправа, если что-либо со мной случится. Хотя подозреваю, что дело здесь скорей в стереотипах, традиционной неприязни.
Ещё в такси один ездил. В таких случаях я старался не говорить по-русски – на всякий случай, чтобы не вызывать лишний интерес. И не хочется каждый день по 10 раз рассказывать, кто я и откуда. Поэтому я был для них турком, нуристанцем (особо отдалённые горцы из местных, некогда язычники), боснийцем или кем-нибудь ещё. Разговаривал по-персидски. Обязательно вставлял чисто местные словечки. То есть даже при не очень уверенной речи было слышно, что я – не посторонний, в теме.
– Как считаешь, почему в Афганистане такой треш? Почему так сложилось, что города, если верить фоткам, зачастую имеют постапокалиптический вид?
– Могу сказать насчёт Кабула. Раньше многие из нынешних кабульцев жили в деревнях. Ещё в 1960-е город был населён умеренно, и там было достаточно цивильно. Когда народ повалил из провинции в столицу и пошло перенаселение, всё скатилось в срань, особенно после свержения государственной власти в 1992 году (в период правления моджахедов, затем талибов). По рассказам старожилов, подобное ведь было и в Москве в 1950-60-е, когда в столицу поехала «деревня»: заселяясь в хрущёвки, они там чуть ли не коров заводили, заходили в подъезды в нечищенных ботинках, покрывая лестницы грязью. В Кабул «понаезжают» и сейчас, город разрастается, отстраивается колоссальными темпами. Я сделал фоторепортаж из новостройки – там 4-комнатные квартиры по 250 метров с двумя санузлами и просторными общими этажами. Тут мы можем лишь мечтать о подобном. Вот вам и Афганистан… А на улицах хаотично сорят, в лучшем случае бросают мусор в арыки, которые специальная служба чистит раз в неделю. Понятно, что при постоянной террористической угрозе не актуально ставить урны в местах общего доступа. Я видел урны только в парке и при музеях (и люди бросают фантики мимо них тем не менее), и при входе на территорию всех людей тщательно обыскивают.
Ещё в 1960-е Кабул был населён умеренно, и там было достаточно цивильно. Когда народ повалил из провинции в столицу и пошло перенаселение, всё скатилось в срань.
А война в разных аспектах подогревается региональными игроками. США, Пакистан, арабы, Китай, Индия, Иран (и, говорят, Израиль) – у всех свои интересы. У Российской Федерации интересов и проектов там мало сейчас, однако в афганском обществе царит паранойя по поводу политической подоплёки всего происходящего, потому про меня часть людей считает, что приехал «не просто так».
Особенности афганского характера
– Вопрос личный, но всё же задам. Афганистан, о котором мы говорим, называется Исламской Республикой. В каких ты отношениях с религией?
– К исламу отношусь с пониманием, признаю достоинства шариата как юридической системы. И если люди с этим счастливы – то пусть. Сам я агностик. Отношусь к любой религии спокойно – беспокоят лишь её последователи, когда пытаются меня как-то активно касаться.
В первую очередь, мой интерес – народная культура Гиндукуша (а она имеет древние местные, доисламские корни). Конкретно темой ислама я практически не занимаюсь, но приходится учитывать, что большинство населения там – мусульмане различных течений. Мэйнстрим – сунниты, иногда они бывают злыми. Шииты бывают странными, но в целом более интеллигентны. Горцы в плане религии сильно разнятся. На пакистанской стороне Гиндукуша есть языческое племя (калаши). Кое-где есть индуисты, сикхи. После британского владычества остались христианские общины – из индостанцев (там лишь щепотка «белых»), и даже есть православные старообрядцы (в Пакистане), пополняемые представителями низших каст. Хотя ислам уравнивает людей в обществе, пакистанское общество сохранило пережитки индуистского мироустройства. Как-то смотрел видео с пуштуном-христианином в паколе. Кстати, религиозной привязки у паколя нет – это просто головной убор.
– Я знаю, ты и сам обычно ходишь в паколе. Как в Москве на него реагируют?
– Скажем, ветераны Афгана относятся по-разному. Кто-то носит по праздникам или кладёт дома на полку. Для них это символ сопричастности. А для других это – как фуражка «эсэсовца»: могут и в драку полезть из-за паколя на голове (скорее в пьяном виде). «Я на таких, как ты, в прицел смотрел». Или «у меня отец на войне погиб». И вот к чему это меня обязывает? Однажды была назначена встреча у Храма Христа Спасителя – я покупал альбом по греко-буддийскому искусству Гандхары (всё тот же регион). Охранник храма докопался: зачем, мол, я одеваюсь, «как эти головорезы»? Ты, мол, не знаешь, что значит эта шапка, ты ничего не понимаешь, такой-сякой… А она ничего не значит. Я просто ушёл в итоге.
А ещё паколь – просто тёплый, отлично согревает при температуре до нуля градусов. Ниже минус пяти начинают отмерзать верхние кончики ушей, если размер паколя не позволяет натянуть его глубже (даже на мочки, проверено). Паколь покупают, чтобы носить на улице и на мероприятиях, на природе или в бане, например.
Тут мы обращаем внимание, что в кафешке, где мы сидим (случайно найденный уютный полуподвал на Полянке), все трое или четверо официанток выглядят, как стереотипные лесби: весь этот грубо-мальчишеский стиль во внешности плюс соответствующая манера держаться (впрочем, без грубости и хамства – с гостями девушки вполне милы). И Святослав вспоминает:
– В Афгане, кстати, есть женщины, переодетые в мужчин. Бывает, что в семье мужчин мало либо совсем нет. Тогда одну из девочек воспитывают как мальчика и одевают как мальчика – до тех пор, пока не придёт время выходить замуж. Правда, потом такой девушке, привыкшей жить по-мальчишески и ходить где угодно, уже не хочется загонять себя в ярмо женского быта и сопряжённых с ним условностей, ограничений. Об этом есть документалка канала Russia Today – «Кабульские зеркала» – и книга «Подпольные девочки Кабула».
А вообще в Афганистане важнее казаться кем-то, чем быть им. Например, важно выглядеть мусульманином, вести себя правильно. Убеждения можно иметь какие угодно, но нельзя публично отвергать свет веры – что по шариату карается смертной казнью.
– А ведь, казалось бы, времена Талибана позади…
– Ну, вот так. Название страны – Исламская Республика Афганистан. Есть, скажем, афганские христиане, есть бахаи. Но они не могут говорить о своём вероисповедании открыто – опасно. Многие из таких покидают страну, просят убежища за рубежом, в том числе в России. И некоторые высказывают сомнения в их искренности – ведь проще эмигрировать с таким страшным поводом.
– Чем афганцы похожи на русских, как считаешь? И чем отличаются от нас?
– Есть сходство недостатков: надежда на авось, раздолбайство. Кроме того, им не чужды креативное мышление, нестандартный подход к решению разных ситуаций – всё то, что у нас называют смекалочкой (собрать что-либо из желудей и спичек). Склонны опаздывать и долго делать (точнее, приступать). Досадно и смешно себя в этом узнавать. Наверное, в прошлой жизни был афганским горцем.
Различий тоже сколько угодно. Нас с детства учат не сидеть на полу, не ходить босиком и не есть руками. Для афганцев всё это – норма. Хотя не для всех: например, нуристанцы традиционно пользовались и мебелью и столовыми приборами. Помню, обедали мы в гостях у нуристанцев, сидя на полу, но после, для беседы (под зелёный чай и сухофрукты-орешки) мы переместились в мягкие кресла. То есть им важно хотя бы дома иметь мебель как отражение национальной идеи. У некоторых имеются резные кресла – именно образцы племенной культуры, с красивым орнаментом.
Сделать Ближний Восток популярнее: зачем создавался SWAT SLAV
– Теперь давай о вашей группе – SWAT SLAV. Как и зачем она был создана? И при чём тут афганская одежда?
– Однажды я захотел достать для себя несколько вещей. Стал думать, как это можно сделать. Звонил в Пешавар (Пакистан) по телефонам, указанным на ярлычках на подкладке паколей, – дальше “salaam” поговорить не удалось, ни английского ни персидского местные не знали. Поискал – нашёл на «ВКонтакте» парней из Кабула (о них говорилось в начале интервью – В. К.). Так и начались дела. В Пакистане и Афганистане паколь стоит 3-7 долларов, а на eBay – 30 в среднем. В Москве – 20 баксов, причём я достаю экземпляры из более качественного материала (шьются только под заказ), в то время как повсюду – ширпотреб. По итогу этой практики собрал коллекцию паколей, она обновляется. Готовлю книгу о разновидностях и истории этого поистине культового головного убора. Выступал в лектории РГО с рассказом про головные уборы Афганистана, на материале книги и коллекции запланированы выставки. Популяризирую «афганский стиль» у нас – сам всё то же и ношу, порой даже пуштунский плед в качестве шарфа-накидки. Вещи удобные, практичные, хорошо подходят к нашему климату, особенно весной-осенью. «Афганский стиль» не ограничивается одной народностью и даже не замыкается в границах одного Афанистана – сходным образом одевается и население горного Пакистана и более низких частей пуштунской провинции Хайбер-Пахтунхва, однако особенно характерен для жителей Нуристана (где паколь в ходу с XIX века) и Панджшера (где паколь стал популярен в 1980-е, благодаря личному примеру командира Ахмад Шаха Масуда).
Атрибуты дресс-кода: паколь (гиндукушский берет), шейный платок (дисмаль), жилет -станского фасона (васкат), плед (пату). Может дополняться курткой М65, советской униформой песочного цвета (так называемая «афганка»: песочка, прыжковка, мабута), жилетом типа «свадебный фотограф» (как у Анатолия Вассермана). Есть пуштунские сандалии с подошвой из автомобильной покрышки, есть чётки, есть тюбетейки, тюрбан (и пару наших человек я видел в Москве – в индийских тюрбанах, конечно не сикхских). Типичный -станский комплект из длинной рубахи и шароваров (пейран-тамбан, шильвар-камиз) на улицах Москвы может смотреться диковато, однако на дворе уже 2018 год, а не 2013, и этим летом я попробую надеть – уже не самый радикальный выбор в рамках современной моды. Вообще скучаю по такой одежде, в Афганистане была крайне комфортна, особенно в жару, – в Москве на мероприятиях одеваюсь так иногда. Основные аксессуары ношу каждый день, без жилета вообще некомфортно. Паколь защищает от холода и перегрева, платок и греет, и защищает шею от обгорания, и просто впитывает пот. Под пледом сплю в офисе и дома, и в путешествиях тоже, и на балконе погреться можно.
Такая обширная деятельность и глубокий интерес, порыв к исследованиям требуют покупать этнографические предметы из региона (искусство, хозяйство, костюм) и редкую – специализированную литературу: книги, альбомы, листовки, словари, статьи в электронном виде. С недавних пор я стал часто посещать библиотеки, но и там приходится тратиться на ксерокопирование и сканирование (на телефон фотографирую лишь отдельные цитаты и схемы, нужно качество) – собираю статьи А. Л. Грюнберга (и подробную библиографию по Нуристану вообще). Недавно удалось попасть в домашний архив этого выдающегося лингвиста, скопировать некоторые статьи, фото, записи речи – ровно то, что нужно для изучения нуристанцев, их костюма, быта и языков.
Паколь защищает от холода и перегрева, платок и греет, и защищает шею от обгорания, и просто впитывает пот.
Всё это доступно желающим: даю скопировать, отснять, переписать, некоторые книги уступаю. С товарищами постепенно сканируем мою библиотеку, пора публиковать в группе SWAT SLAV (и это уже происходит иногда). Оформляю наши коллекции в сети – на отдельном сайте, и для полного счастья (и облегчения) очень не хватает своего оффлайн-уголка для хранения и показа всего собранного (чтоб не дома).
Всё это крайне затратно, и выручить средства на пополнение коллекций и библиотеки SWAT SLAV удаётся через привоз хороших паколей и других вещей. Кто интересуется? Ветераны войны в Афганистане, их друзья, страйкболисты, реконструкторы, уроженцы региона (таджики, узбеки, даже афганцы иногда – недавно написал мне афганец из Норвегии, выросший в Сибири), мусульмане различного толка. Иногда поиск паколя приводит к дружбе – например, с ветераном из моего района тепло общаемся. Помогаем людям найти людей, найти вещи, найти себя отчасти. Как-то в метро в час ночи встретил русского парня-мусульманина из города Камышин, мы оба в паколях – сразу поздоровались.
Группа SWAT SLAV появилась весной 2014 года, прямо перед моей первой поездкой в Афганистан. Практическим изучением афганского костюма и быта я занялся тогда же, и хотелось иметь страницу, которая стала бы не просто каталогом вещей, а ещё и неким культурным двигателем. Название навеяно пакистанской долиной Сват (колыбель буддизма, греко-буддийского искусства, «шерстяной» район) и при этом созвучно с моим именем: «Святослав» – «Сват Слав».
– Интерес участников SWAT SLAV к афганцам, пакистанцам и прочим – он взаимный? Вы ищете редкие материалы по их культуре, а сами представители этих народов делятся ими? Из первых рук, так сказать. Участвуют в наполнении сообщества?
– Вести группу мне помогает несколько людей – студенты, аспиранты, выпускники. Ближайшие соратники раскрывают темы кухни, традиционной музыки разных народов, изобразительного искусства горцев и вообще всех аспектов жизни и культуры персоязычных стран. В то же время тематика группы не ограничивается ими, затрагиваем страны от Средиземноморья до Китая. На VK и в целом в Интернете уроженцы таких-то стран и народов публикуют материалы, мы делаем репост к себе. Есть люди, которые делятся с нами персонально, участвуют в жизни группы. Мне лично присылают фото и видео, иногда книги уроженцы Памира-Гиндукуша, дружим, планируем визиты друг к другу в гости. Памирец из горного Пакистана пригласил на свадьбу, но сейчас я не готов поехать, к сожалению. И надо сказать, что те же люди с интересом потребляют публикуемые материалы – ведь всезнание недостижимо, и всегда найдутся новые любопытности и любопытные старости, а также просто красивые вещи на фото, видео и в музыке.
– Из чего состоит работа над SWAT SLAV?
– Стараемся регулярно вести ленту, порядка 10 постов в день. В основном это репосты, поскольку все мы учимся, работаем и зарплаты за сетевую активность не имеем. Я иногда вспоминаю, что у меня из 2 поездок накопилось 5 тысяч фото и надо бы их потихоньку выкладывать. Непосредственно общаюсь со студентами… Сам, к сожалению, не пошёл учиться профильно, куда-нибудь в МГИМО или ИСАА МГУ, – но это впереди, через 2-3 года, когда выпущусь из ИЖЛТ, по журналистике. Иногда студенты пишут для нас какие-то статьи, транслируют свой учебный опыт. Написать реферат – это как бы в никуда, а здесь он может быть полезным для многих. Студенты из Афганистана также на связи, и им любопытно и приятно видеть интерес к своей стране и читать там наши материалы.
Помимо всего милитаризма и ужасов в Афганистане много интересного – искусство, народная культура, кухня, что угодно.
Хочу сказать всем заинтересованным: пожалуйста, пишите, обращайтесь к нам (админам группы SWAT SLAV), давайте общаться и взаимно обогащать знания друг друга. Материалами, которые имеем, поделимся с радостью – нужно вместе двигаться вперёд, развивать застоявшиеся области востоковедения и медиапространство, запускать сюда Восток – и Русский мир к «ним» (и -станцы интересуются).
По сути мы занимаемся популяризацией темы Среднего Востока – и Афганистана в частности (однако про Иран и Таджикистан тоже постим немало). В Афганистане здесь многие видят лишь тень той войны 80-х и сводки с новой «американской», а там помимо всего милитаризма и ужасов есть много интересного – искусство, народная культура, кухня, что угодно. Конкретнее – стараюсь продвигать тему горцев Гиндукуша, бывших кафиров. Им очень мало внимания уделяется в российской науке, а в медиапространстве мелькают лишь сенсационные (и неграмотные) статьи о «древних русских в Пакистане». Мы занимаемся адекватным освещением таких тем и способствуем тому, чтобы люди, которые к чему-то расположены (не зная того порой), находили для себя что-то интересное в культуре Среднего Востока – далёкого и близкого одновременно. И такие люди находятся. Мы ведь «восточные» славяне.
Понравился этот материал? У нас на “Пассажире” есть еще много интересного! Лучшие статьи за 2018-ый год можешь посмотреть здесь, а чтобы следить за новыми публикациями, подпшись на сообщества журнала “В контакте” и Facebook, листай нашу страничку в Instagram или смотри канал в Telegram.
